Ну, здравствуй, зеленая! Вот и ты. А вот я. Оказывается, мы таки есть друг у друга. Причем, и в белом, и в черном варианте. Как у всех. Мы с тобой как все. Пропорции, поводы и частота разные, но наличие имеется точно, это уж как пить дать.
Таков социальный человеческий инстинкт наряду со всеми остальными. Все в землю ляжем, все прахом будем, как были все до нас, как будут все после нас. И всё сотрется и забудется. И нет совершенно никакой разницы для разума. А для тела есть.
Тело маленькое и очень конкретное, при этом совершенно слабое и немощное. Вот, разум может охватить чуть ли не вселенную — планетку нашу уж точно. Может вообразить, как все-все сделать, организовать и оформить. А тело не может ровным счетом ничего.
Вон бомж, а вон управляющий хедж фондом. Оба бесполезны и даже вредны для окружающих людей, а какая колоссальная разница между ними. Вон композитор, изобретатель, врач, ученый, дворник, фермер, учитель, художник. Все они непереоценимо полезны и нужны. Кто-то из них богат, а кто-то нищ.
Кто-то завидует результатам, а кто-то — способностям. Я завидую тем, кому надо мало спать, кто наслаждается каждым кусочком пищи, у кого шило в одном месте, кто не может не общаться и нуждается в людях. Завидую экстравертам, любителям командных игр, спорщикам и конкурентам, живущим битвами и победами.
Им нравится все это. Они подпрыгивают рано утром из кровати выспавшиеся с мыслью о встречах, делах и свершениях. Бегут в офисы, на выставки, конференции, хакатоны, конкурсы и концерты. И там встречаются, общаются, знакомятся, продают, покупают, танцуют, пьют, балагурят громкими голосами.
Им интересно все, что есть. Что работает на их процессы конкурентных битв и побед. Они искренне верят, что так и надо, что в этом есть смысл. Им некогда задумываться о другом. Они эффективны.
А я — нет. Меня нет для всех них. Я не там. И даже если я нянька, лекарь, проводник, исследователь, изобретатель, то все равно отшельник. И никто, кроме редких путников, случайно забредших ко мне, об этом не узнает и воспользуется.
Любой исполин духа и разума, гигант мысли и поэт является таковым внутри. А внешне — такая же немощная лысая обезьянка, как и все остальные. Только они все тусуют и что-то делают — совместно или против друг друга, а он вообще отдельно. Он гнет свою линию, но об том мало кто знает.
Ведь об этом надо кричать. Бить себя пяткой в грудь и продавать, продавать, продавать! Завернув что угодно, сколь угодно новое, полезное и классное в стандартную, понятную, не пугающую упаковку.
Маркетинг зеркал: будь проще, доступней, показывай людям их собственное понятное отражение. Украсивленное. Удобоваримое. Побольше чувств. Разных, все равно каких. Надежды, расплывчатые обещания, тренды и хайпы. Блеск и пустота. Только не великая сияющая Пустота, а просто пустышка, чтобы эхо было громче.
Таков быстрый успех. Таково обольщение и власть. И если склонен ты к этому, то этим тебе и быть. Даже если задавили и запретили, это можно воскресить и включить. А если не склонен, то не повторишь, не сможешь, не справишься, сломаешься, потеряешь смысл.
Приходится взрослеть еще больше и дальше. Принять свои ограничения, согласиться со своими лимитами. Использовать все, что под рукой, и не искать себе другого — спасибо Филиас Фог, вернее, Жюль Верн. Стараться, трудиться и уповать на баланс вселенной.
И зависть тоже приходится принять. Да, есть. Да, зеленая. Иногда белая, иногда черная. И тут же снова позавидовать тем, кто довольствуется простым и быстрым наклеиванием эмоциональных ярлыков, не углубляясь в суть. Зависть и обида, а вместе — чувство несправедливости.
Детские чувства, детские желания, детское магическое мышление. А способны ли мы на большее вообще? Выдержит ли нервная система, да и вообще наше немощное тело давление разума на полную катушку? Разум сам выдержит ли? Не спрячется ли?
Любой пророк — сумасшедший. Он видит и понимает все, он един со всем сущим, и при этом его соплеменники пребывают в совершенно ином состоянии — для них все разное, все отдельное. Они разделяют и властвуют. И вот он вопит, плюется и топает ногами.
Маленькая немощная обезьянка, принявшая свои границы, потрясает Богом всемогущим, рассказывая, как он всех накажет. А ведь это просто проекция все того же детского магического мышления и таких же желаний. «Вот бы я вас всех, если б мог!»
«О, род неверный и развращенный! Доколе мне быть еще с вами?!» — бурчал полубог, в тысячный раз поясняя совершенно простые истины тем, кто просто не желал слушать.
«Ревную я в сердце своем по доме Отца моего!» — кричал, переворачивая столы с обменом валют, заполонившие никому не нужный храм, тот, кто не был немощной обезьянкой, кто очень даже много чего мог.
А как же я? Как же мы? Тем уж более…
Зависть, ревность, обида, немощь.
Даже если от гордыни осталось лишь эхо стыда.
В особенности если так.
Ведь тщеславием можно мнимо компенсировать.
Наглостью — иллюзорно контролировать.
А без них остается только правда.
И правда, как сказал идущий по воде, освободит тебя.