Тонкости отторжения – Дзен-психология

— А можно немного не про нас, а мою проблему разобрать, все равно ведь она влияет на нас обоих, хотя бы потому что я расстроенный домой прихожу с работы? — Арнольд уже расслабился после получаса парной консультации с женой и открыто сообщил о своем желании Доктору Дзену.

— Конечно, можно, если жена не против, — ответил Док, — Вы не против, Аэлита?

— Я только за, конечно, я хочу, чтобы у него было как можно меньше проблем и напряжений, это правда, — поддержала женщина своего мужа.

Пара предпочитала для связи WhatsApp, поэтому развернуть картинку на большой экран было невозможно, но даже на смартфоне Док мог разглядеть, что супруги сидят друг ко другу ближе, чем в прошлый раз.

— Я не люблю корпоративы, дни рождения и всякие пикники, которые устраивает наше начальство, — сказал мужчина, — но без этого оставаться в коллективе не получится, такова корпоративная культура.

Аэлита заметно поморщилась при упоминании корпоративов мужа и схватилась за свое плечо и шею, наклоняя голову из стороны в сторону. Это не ускользнуло от внимания Дзена.

— Что именно вам не нравится? — спросил он обоих, понимая, что отреагирует только Арнольд.

— Ну, я даже не знаю… — замялся тот, — как-то я виновато себя чувствую. Если буду трезвым из уважения к жене и коллективу, а больше из страха облажаться перед начальством, то это все невыносимо скучно. Трата свободного времени. Да и рабочего тоже. А если буду пить и веселиться, то могу не то, чтобы чего-то отчебучить, но сказать нелицеприятное, кому не надо. И Аэлита не в восторге, — он покосился на жену, которая замерла и смотрела прямо на экран во время его речи.

— Аэлита, что вы сейчас чувствуете, слушая мужа? Что у вас там с плечом и шеей? — Док обратился прямо к женщине.

— Меня слегка подташнивает и больно вот тут, — встрепенулась она, включаясь в разговор, — Это похоже на то, как в детстве папа приходил поддамши, а мама плакала, и они ругались. Я поддерживала ее, как могла, хотя, папа ничего такого ужасного и не делал. Но в общем и целом все это просто отвратительно.

— А если Арнольд приходит трезвым? — уточнил Док.

— Тогда я чувствую виноватой себя, что не даю ему расслабиться, ведь быть трезвым среди пьяных — я понимаю, работенка еще та… И тогда я начинаю бояться, а он злится. Все это, как вы говорите, пассивно-агрессивно.

— И что вы делаете? — спросил обоих Дзен.

— Ну, мы все понимаем, так что особо не ссоримся, стараемся разойтись по углам и отдохнуть, прийти в себя. Но Аэлита потом болеет, это на несколько дней. Шея, плечо, голова. Пугается, ищет таблетки, к врачу хочет. Так выходные и проходят. Что с этим делать, Андрей Викторович?

Док слегка подскочил от неожиданности, он не привык к такому обращению, живя в 21-м веке в Азии.

— Арнольд, а где конкретно Вы работаете? — спросил он.

— В большой компании, — уклончиво ответил мужчина. Полугосударственная структура, энергоносители, строительство…

— У Вас все по-старому, да? По имени-отчеству принято обращаться?

— Ну да, — засмеялся Арнольд, догадавшись, в чем дело. — Все как при советской власти осталось, даже деревянные панели на стенах огромных кабинетов. Место денежное, да и работа интересная, в принципе. Терпеть не так уж и много приходится. Но мы ж тут с вами налаживаем все без компромиссов, верно?

— Верно, — поддержал Андрей Викторович, — снова дернувшись от осознания такого обращения. Он подумал, что до 50-ти ему ровно в 2 раза ближе, чем до 30. И что в советское время через 2 года какой-нибудь коллектив в галстуках и с химией на головах поздравлял бы его с полу-юбилеем, вручая красную папку с гербовыми колосьями вокруг цифры 45. Док стряхнул наваждение и вернулся к паре:

— Арнольд, что именно смущает вас в ипохондрических привычках жены?

— Я чувствую себя ответственным за нее. Нужно искать лекарства, врача, рецепты, анализы и все такое прочее, а я этого не люблю и не разбираюсь.

— Аэлита, что вам нужно от Арнольда в такие моменты?

— Чтобы он меня поцеловал, обнял, поддержал и отвез, куда я скажу. Я сама знаю лекарства, анализы и врача.

— Арнольд, как вы смотрите на то, чтобы обнимать, целовать жену и быть ее водителем в такие моменты?

— Да пожалуйста, только в радость, — посветлел, муж.

— Аэлита, вы можете разрешить Арнольду выпивать на корпоративах ради дела, раз все так устроено? Или вам завидно и тоскливо одной дома? Кроме примера ваших родителей есть что-то еще?

— Да нет, Андрей Викторович, — подчеркнула обращение Аэлита и засмеялась, — я уже поняла все. И мне нравится иногда быть одной дома весь день. Я делаю свои женские дела, не спеша и в радость что-то по дому, читаю, смотрю старое кино или даже мультики из детства, которые Арнольд никогда со мной не станет пересматривать. Мне хорошо, никаких проблем.

Док уже не дернулся, он начал привыкать к образу совсем взрослого и авторитетного мужчины, сменяя в воображении картинку пузатого лысеющего субъекта в мешковатом костюме с галстуком набекрень на приталенный льняной пиджак со стретч-нитью, джинсы и футболку. Ничего так, хоть на TED можно идти выступать.

— Арнольд, вы можете разрешить супруге смотреть мультики и в случае чего ипохондрить, участвуя в в ее спасении, как договорено выше?- спросил он мужчину.

— Разрешаю! — радостно согласился Арнольд и добавил: — и благословляю!

— Я тоже разрешаю и благословляю, — повторила за мужем женщина, — ой, прям полегчало как-то, Док. Спасибо большое.

— На здоровье, — ответил Дзен, — и спасибо за прокачку имени-отчества. Никаких слепых зон, иллюзий, тесноты и затыков, только полная гибкость! Напишите через месяц, как у вас дела по новой договоренности.

Отвращать может не все явление, а лишь некоторая его часть. В бизнесе, любви, быту, на работе, в творчестве, в здоровье — во всех сегментах жизни. Сами находите нежелательные части, спасая все остальное.

Сами знаете: ложка дерьма на бочку меда превращает ее в бочку дерьма. Так что стоит лишь убрать небольшую часть, а остальное сразу заиграет чистыми красками )